В Стамбуле завершилась Неделя русской литературы и перевода. С одной стороны, это было локальное культурное мероприятие на базе двух университетов — Стамбульского государственного и частного (Едитепе) — прошедшее в преддверии события более масштабного — Стамбульской книжной ярмарки. Его вдохновителем и автором идеи стал турецкий переводчик русской литературы Угур Бюке — лауреат международной премии в области перевода ЧИТАЙ РОССИЮ/ READ RUSSIA.
Организатором с российской стороны выступил Институт перевода в Москве. С другой стороны, значение фестиваля нельзя недооценивать в ситуации, когда из уст западных политиков то и дело слышатся требования «отмены» русской культуры и полной изоляции России не только в экономическом, но и культурном плане.
Среди гостей фестиваля оказались писатели и филологи из Москвы, Петербурга и Казани: Евгений Водолазкин, Алексей Варламов, Арина Обух, Екатерина Барбаняга, Лилия Газизова и ваш покорный слуга. Возглавлял делегацию исполнительный директор Института перевода Евгений Резниченко. Турецкую сторону представляли переводчики Угур Бюке и Хюлья Арслан, а также университетские преподаватели, студенты и аспиранты из Стамбула и Анкары.
В Стамбуле завершилась Неделя русской литературы и перевода
Все проходило, как обычно бывает на таких фестивалях. Были лекции, круглые столы, мастер-классы для молодых переводчиков. И конечно, неформальное общение, которое очень важно. Молодая писательница из Санкт-Петербурга Арина Обух представила перевод своей книги на турецкий язык. В ближайших планах переводчиков — новые книги Алексея Варламова и Евгения Водолазкина.
В Турции любят русскую литературу. Я зашел в книжный магазин и был приятно удивлен. На самых видных местах переводы классиков — Толстого, Достоевского, Гончарова, Чехова — это, как мне сообщили, наиболее востребованные книги в Турции вообще. И ХХ век широко представлен: Горький, Леонид Андреев, Замятин, Ильф и Петров. К слову, книги в Турции стоят недорого, но выпускаются исключительно в мягких обложках и вряд ли рассчитаны на то, чтобы составлять из них домашние библиотеки.
Финалист «Большой книги» Афанасий Мамедов: Я играл теми картами, которые давала мне жизнь
Россию и Турцию связывают давние и непростые во всех смыслах отношения — политические, культурные и просто человеческие. Мы летели из Москвы в Стамбул из аэропорта Шереметьево, который носит имя А.С. Пушкина. Как известно, Пушкин был «невыездным» и за границей никогда не был. Но очень хотел! Настолько, что когда во время очередной русско-турецкой войны оказался на Кавказе, то на лошади рванул через реку Арпачай в сторону Арарата, где, как он думал, была турецкая территория. Это описано в его «Путешествии в Арзрум»:
«Я поскакал к реке с чувством неизъяснимым. Никогда еще не видал я чужой земли. Граница имела для меня что-то таинственное; с детских лет путешествия были моею любимою мечтою. Долго вел я потом жизнь кочующую, скитаясь то по югу, то по северу, и никогда еще не вырывался из пределов необъятной России. Я весело въехал в заветную реку, и добрый конь вынес меня на турецкий берег. Но этот берег был уже завоеван: я все еще находился в России».
Так единственный для Пушкина шанс побывать за границей был им упущен.
Самолет, на котором мы летели, носит имя «М. Булгаков» — славная традиция называть самолеты именами русских писателей. Булгаков никогда не был в Константинополе, в 1930 году переименованном в Стамбул. Но именно Михаил Афанасьевич написал главную пьесу об исходе Белой армии из Крыма в Константинополь под названием «Бег». «Путешествие в Арзрум» написано Пушкиным в 20-е годы XIX века, «Бег» — в 20-е годы ХХ. Расстояние в сто лет, а тема по-своему близкая.
Если снова вернуться в XIX век, то у Толстого и Достоевского, русских классиков, особенно почитаемых в Турции, были свои отношения с этой страной. Толстой, находясь в Севастополе в середине 50-х годов, фактически воевал с турками за Крым. И, увы, — проиграл, та русско-турецкая кампания оказалась печальной для России.
Любопытно, что один из главных героев «Анны Карениной», граф Вронский, в конце романа отправляется добровольцем на новую русско-турецкую войну. Это уже вторая половина 70-х годов, и в той кампании русские как раз победили.
Но мечта Достоевского, о которой он писал в «Дневнике писателя», — вернуть православным город Константинополь, а с ним — важные морские проливы Босфор и Дарданеллы — не осуществилась. Ладно, мы нежадные.
И снова ХХ век. Сергей Есенин. Видимо, он страстно мечтал увидеть Турцию, если, оказавшись в Баку в середине 20-х годов, незадолго до смерти, написал одно из самых прекрасных стихотворений своего «персидского» цикла: «Никогда я не был на Босфоре…» А в другом стихотворении этого цикла есть, на мой взгляд, самые пронзительные строки о том, что чувствует русский поэт, оказавшийся на Востоке: «Тихий ветер. Вечер сине-хмурый. / Я смотрю широкими глазами. / В Персии такие ж точно куры, / Как у нас в соломенной Рязани. // Тот же месяц, только чуть пошире, / Чуть желтее и с другого края. / Мы с тобою любим в этом мире / Одинаково со всеми, дорогая».
Самолет, на котором мы летели в Стамбул, носит имя Михаила Булгакова
Да, мы любим одинаково, как одинаково и враждуем. И когда люди это до конца поймут, возможно, вражды не будет, а любовь останется.
Интересно, что книга прозы Арины Обух, только что вышедшая на турецком языке, имеет название «Мы когда-нибудь перестанем об этом говорить, но не сегодня».
Когда мы в дождливую и ветреную погоду улетали из Стамбула, в аэропорту имени Ататюрка я взглянул на название нашего самолета, который отправлялся в аэропорт имени Пушкина. Самолет носит имя Сергея Есенина.
«Ну, хоть так вы побывали на Босфоре, Сергей Александрович», — вдруг подумал я.
Другие новости
«Калевала» получила Знак европейского наследия
Российские читатели назвали любимые книги о космосе
Международная Букеровская премия назвала финалистов